Душа Огня. Глава 10

Глава десятая

 

На чердак я вернулась, тихо подхихикивая. Нет, ситуация-то, в целом, сложилась серьезная, но встреча с Глуном и этот его скептический взгляд искренне повеселили.

Колечко с синим камушком тоже, что называется, сердце грело. Все-таки мысль о том, что кто-то в твоей голове в любой момент может покопаться, изрядно нервировала. А тут – вот. Защита. Причем навороченная.

То есть, теперь все хорошо. И дальше, я в это верю, еще лучше будет.

С этими мыслями я заперла дверь чердака на все три щеколды и, продемонстрировав Кузе завернутые в салфетку бутерброды, отправилась к низкому чайному столику. Твир, бодро дернув ушами-локаторами, посеменил за мной с требовательным писком:

– Дай!

Я, конечно, дала. Расстелила салфетку на столе, разложила бутеры, подхватила самого Кузю и водрузила «котика» на стол. Кузьма тут же замурчал и зачавкал. Причем ел с таким аппетитом, будто это не он три часа назад огромную пачку печенья с начинкой заточил, а потом еще пакетик жареного арахиса стрескал.

Хм, может, твира нужно кормить поактивнее?

Понаблюдав с минуту, как Кузя расправляется с угощением, я развернулась и отправилась к зеркалу – хотела пообщаться я Забой на предмет кормления и роста твиров. Вот только не дошла. Меня отвлек стук в дверь.

В кои-то веки, вернее, впервые за все время пребывания в Академии Стихий, я обрадовалась – думала, Каст зашел рассказать об успехах. Поэтому, совершенно не задумываясь, развернулась и поспешила к двери. Столь же уверенно и стремительно отодвинула три щеколды, дернула за ручку… и растерянно застыла.

На пороге моего убежища стоял вовсе не Каст, а профессор Эмиль фон Глун собственной ядовитой персоной.

В первое мгновение меня охватила паника. А еще появилось дикое желание ни за что не впускать куратора на чердак. Однако поступить так же, как когда-то с пижоном, и встать грудью на защиту прохода, смелости не хватило. Да и не позволил Глун этого сделать. Он переступил порог гораздо раньше, чем мой утомленный стрессами мозг вышел из ступора.

Зато тело на скорость реакции не жаловалось – я отскочила от визитера раньше, чем разум осознал, что на нас надвигается опасность.

– Не дрожи, – явно почувствовав мое состояние, сказал Эмиль. – Не обижу. И даже допрашивать по поводу сегодняшнего происшествия не буду.

Глун беспрепятственно закрыл входную дверь и задвинул одну из щеколд, после чего снова повернулся ко мне.

Только теперь я сообразила, что пришел он не с пустыми руками. Куратор держал какой-то сверток, книгу и до боли знакомую сумку. Собственно, ту, которую я отбросила в сторону, когда ругалась с Кастом.

– Держи, – сказал Глун, протягивая мне сумку.

Нервно сглотнув, я сделала полшага навстречу и ухватилась за тканевый ремешок.

– А тут новая мантия, – добавил куратор, подавая тот самый сверток. И как только я приняла сверток, криво улыбнулся и положил поверх него книгу. – Ну и вот это. Ты ведь его хотела, верно?

Черт!

Щеки опалило жаром. Причем еще до того, как я прочла название книги. Просто я точно знала, какая именно книга мне в данный момент была нужнее всего. Учебник по базовым жестам!

– Советую начать с жестов «Рил» и «Тин», – продолжил куратор. – Они довольно простые, и используются в пятидесяти процентах заклинаний.

«Тин»?! Он сказал «Тин»?! Мама!!!

– Дарья, ты слышишь меня?

Увы, я слышала. И еще понимала, что не могу взять себя в руки и справиться с эмоциями. А официально поводов на столь сильную реакцию у меня просто не было. Вот что он обо мне подумал? Ладно, если просто посчитал перенервничавшей дурехой, а если заподозрил в чем-то?!

Осознание этого заставило испуганно вздрогнуть.

– Спасибо, профессор. – Пробормотала я.

После чего поудобнее перехватила вещи и отпрянула на добрых два шага.

И застыла, в бешеной надежде, что это все. Что Глун сейчас развернется и уйдет. Вот только разум шептал: человек, который зашел на минутку, дверь на замок не запирает.

К моему искреннему горю, подозрение оправдалось. Профессор Глун подчеркнуто огляделся и хмыкнул.

– А ты неплохо устроилась.

И, в очередной раз доказывая давно утвердившуюся в голове мысль о том, что все без исключения огневики лишены чувства такта, обогнул застывшую столбом меня, и направился дальше, вглубь чердака.

Вот тут оцепенение спало, и пришла паника.

– Лорд Глун, – пролепетала я. – Я думаю, вам лучше…

– А ты не думай, – перебил брюнет. – Твира позови.

Все это время голос Глуна звучал совершенно нейтрально, а вот последние слова… это приказ был. Но я сказала единственное, что могла в данной ситуации:

– Нет.

Фон Глун обернулся и уставился на меня с деланным удивлением. Пришлось срочно отбросить все страхи и прочие посторонние эмоции, сгрузить принесенные куратором вещи на пол и сделать шаг навстречу.

– Лорд Глун, я прошу, не надо.

– Что «не надо»? – Уточнил он, скрестив руки на груди.

– Не трогайте моего Кузю.

– Хм, Кузя? Это что-то земное, верно? То есть, твир позволил дать себе имя? Интере-есно. – Протянул куратор.

– Лорд…

– Твира покажи! – рявкнул Глун.

И не понятно, чем бы все это дело закончилось, если бы Кузьма, который в момент появления Глуна успел спрятаться, не вылез из своего укрытия. Мой ушастый лис, как обычно, таился за диваном. Но, в отличие от случая с Кастом, рычать и грозить покусать не пытался.

Он просто вышел вперед, сел и сказал покорно:

– Вот я.

Фон Глун обернулся и застыл.

Признаться, теперь я ждала от него или смеха, или попытки заловить твира в клетку. Однако куратор молчал. Я не могла видеть его лица, только широкую спину, но судя по тому, как держался Кузя, ничего страшного не происходило.

– Приятно познакомиться, – наконец нарушил молчание Глун.

Я изумленно вытаращила глаза. Чтобы этот аристократический колдун вежливо здоровался с каким-то домовенком?! Однако следующие слова куратора оказались еще более странными:

– Будь добр, оставь нас с Дарьей на пару минут.

Мой маленький «котик» с бордовой шерсткой, спокойно кивнул. А через миг я увидела невероятное: Кузя встал, провел лапкой по воздуху и, сделав шаг вперед, исчез. Он будто вошел в образовавшуюся в воздухе невидимую щель.

Что это такое?! Пространственный карман?

И вообще, зачем все это было нужно?

Однако уточнять я не решилась, просто застыла в ожидании. И дождалась-таки.

– Дарья, – после непродолжительного молчания серьезно произнес Глун. – Я понимаю, что ты иномирянка. Я знаком с культурой твоего мира. Более того, я не ханжа, и к числу законченных моралистов тоже не отношусь. Но в данной ситуации все же промолчать не могу. Я знаю, что у вас, на Земле, существуют разные формы отношений, однако тут, на Поларе, правила другие. И такая вещь, как отношения одной женщины одновременно с двумя мужчинами, у нас категорически не приветствуется.

Что?!

И вот из-за этого он пришел?! Не из-за учебы, не из-за твира, а чтобы сказать…

– Выражаясь вашим языком, у нас «тройнички» запрещены, – «добил» Глун со свойственной ему прямотой прямо «в лоб».

Я бессильно схватила ртом воздух, не зная, ржать или плакать.

И, наверное, следовало как-то сгладить ситуацию и объяснить, что произошло недоразумение. Но фон Глун смотрел с такой неприязнью, почти со злостью, что у меня язык не повернулся.

А еще вдруг вспомнились первые дни в академии. Как меня привели сюда без вещей, заселили на заваленный хламом чердак, и предложили освоить университетскую программу. При этом, даже не намекнув, что кроме университетской есть еще и школьная, по которой у меня провал.

Так вот, все это куратора Глуна не беспокоило. А тот факт, что я якобы одновременно с двумя парнями встречаюсь, взволновал? Да шел бы он со своей моралью куда подальше! Несмотря на то, что к отношениям подобного рода я и сама не расположена, принципиально соглашаться с ним не стану!

– Благодарю за информацию, лорд Глун. – Холодно произнесла я. – Но вас этот вопрос не касается.

Брюнет надменно вскинул бровь.

– Да неужели?

В ответ я, подражая Глуну, сложила руки на груди и вздернула подбородок.

– Вас это не касается, – уверенно повторила я. – Это частная жизнь. Личная. Моя.

Куратор скривился и процедил:

– Дарья, это ненормально.

Хотелось ответить резко, но я сдержалась. И вообще, решила сменить тактику.

Изобразив на лице искреннее недоумение, полюбопытствовала:

– Почему?

Глун не ответил.

Я же сдержанно улыбнулась и сказала самым миролюбивым тоном:

– Лорд Глун, я понимаю, что у вас тут традиции. Но и вы поймите: некоторым женщинам, как и некоторым мужчинам, для удовлетворения физических потребностей одного партнера недостаточно.

А вот на это у него ответ нашелся:

– Так может быть, просто сменить партнера?

– Зачем? – пожав плечами, парировала я. – Тем более, если всех все устраивает.

– Не всех! – рыкнул Глун.

Честно? В этот момент безумно хотелось расхохотаться, но я все-таки сдержалась. И вновь в показном удивлении приподняла брови.

– Я уже сказал – в нашем мире такие отношения не приветствуются, – раздраженно пояснил куратор. – В нашем мире мужчина и женщина создают пару, а не… многоугольник.

Я пожала плечами и беззаботно улыбнулась.

Глун скривился. После чего выдержал короткую паузу и, видимо, решил зайти с другой стороны.

– Допустим, – сказал он. – Но есть еще кое-что. Ты здесь недавно, поэтому многого не знаешь. В частности, того, что касается совместимости магий. Мы, маги Огня, не можем иметь серьезных отношений с магами Воды, мы несовместимы по объективным причинам. Поэтому твой флирт с Дорсом заранее обречен на неудачу. Будь Дорс воздушником или магом Земли, проблемы бы не было. Но он водник, понимаешь? Ну а в том, что касается Каста… Его семья относится к высшей аристократии, она никогда не примет тебя. Разве что в качестве служанки. Поэтому настоятельно советую – держи себя в руках. Ясно?

Мне было что ответить, но я решила не нагнетать и миролюбиво кивнула:

– Ясно, лорд Глун.




Куратор фыркнул. Точно увидел, что мне на его пространные речи наплевать. Вот только «аргументы» и «гениальные мысли» у Глуна закончились, поэтому следующее, что он сказал, касалось дела.

– Встречаемся завтра после лекций, Дарья. И советую подготовиться к занятию. Я не намерен тратить кучу времени на выискивание белых пятен в твоем образовании.

Нет, какой же он все-таки колючий. И язвительный. И вообще… тройнички тройничками, а в том, что касается процесса образования, куратор вообще ничего, похоже, не смыслит. Будь Глун преподом в нашем мире, его бы давно за профнепригодность уволили.

Правда, говорить об этом вслух я все же не стала. Просто кивнула и отошла в сторону, недвусмысленно намекая, что преград на пути к двери нет. Брюнет намек понял и, в который раз за разговор, скривился.

Зато уходил, не оборачиваясь, и даже слов прощания не сказал.

 

Когда куратор покидал чердак, я была убеждена – мне на его слова плевать. Но когда Глун все-таки ушел, а погрустневший твир выбрался из своего убежища и принялся доедать разложенные на столе бутеры, поняла – нет, все-таки задел.

Вот какое ему дело до того, с кем я встречаюсь? И вообще…

Если бы мы были на Земле, и речь шла о простом преподе, я бы не стала заморачиваться. Ведь точно знаю: сны – это игра подсознания, не больше. Но тут, на Поларе, все иначе. Тем более, я не просто в чужом мире, я в Академии Стихий, среди магов. И Глун тоже маг. Причем, по утверждению Каста и Дорса, один из сильнейших. А еще… именно он мне ментальный блок ставил.

Подобная мыслишка, помнится, проскальзывала и раньше, но тогда я задавила ее на корню как бредовую. А теперь, после выступления куратора и предупреждения Дорса о замеченной попытке залезть в мою голову, игнорировать ситуацию со сновидениями не получалось.

Плюс, вот этот, принесенный Глуном, учебник по базовым жестам, и совет начать с жестов «Рил» и «Тин».

Не многовато ли совпадений, а?

Лично я думаю, что перебор.

Так что… черт, а вдруг эти сны непростые? Что, если они наведенные?

Ведь сама по себе такая вещь как «наведенный сон» возможна, верно? Раз есть такие штуки как пульсары, порталы и ментальные блоки, то и почему бы и не быть и снам?

Вот только наведенный сон – тоже воздействие на сознание, правильно? А влезть в голову, если стоит ментальный блок, нельзя. Но мой-то блок именно Глун ставил, вот в чем дело. Следовательно, куратор может на этот блок воздействовать.

И если рассуждения верны, то остается лишь один вопрос – зачем он это делает?

Глупо думать, что Эмиль фон Глун, этот сноб с черствым сердцем, внезапно влюбился. И что все его наезды и ядовитые ухмылочки – лишь показуха. Не поверю.

Да, временами Глун вел себя вполне нормально: в храме помогал и перед шишкой из Совета защищал. Даже когда к родителям водил, тоже человеком выглядел. Но!

Куратор не любит иномирян – это раз. Он аристократ, а как местная аристократия к простолюдинам относится, мне сегодня рассказали – это два. Нет, тут что-то другое. Знать бы что!

Ну не издевается же Глун надо мной таким извращенным способом, в конце концов?

Впрочем, у меня ведь теперь дополнительная ментальная защита. И, если я правильно поняла ситуацию, то снов с участием куратора можно уже не бояться.

В общем, остаток вечера я твердо решила посвятить книгам и учебникам. Но прежде чем за них засесть, подошла к зеркалу и, продемонстрировав подаренное Дорсом колечко, спросила:

– Как тебе?

– Хм, – проявившийся Кракозябр придирчиво оглядел украшение. – Дорс подарил?

– Угу, – подтвердила я.

– И чего тебя интересует?

– Как чего? Оценка. Дорс сказал, что колечко с ментальной защитой. Вот и хочу узнать, насколько она хороша.

– Защита точно хорошая, Даш, – сказал Кракозябр. – Я не могу чувствовать магию, но, зная Дорса, готов спорить на свое посмертие, что побрякушка сильная.

Поблагодарив чешуйчатого друга, я отправилась-таки учиться. Причем увлеклась этим делом настолько, что до стыренной из подземной библиотеки брошюры, руки так и не дошли.

Ближе к ночи Зяба сообщил, что пижон вернулся в свою комнату вымотанный и предельно усталый, ибо только-только с узлом закончил. Впрочем, это не удивляло – наверняка работа там была проделана серьезная и сложная.

Я, хоть и не занималась узлами, тоже устала жутко. И отложила учебники лишь, когда поняла, что уже несколько раз перечитываю одно и то же предложение. До кровати добралась едва ли не ползком, однако отыскала в себе силы надеть пижаму, проверить наличие на пальце подаренного Дорсом колечка и заручиться обещанием Кузи, что он меня непременно разбудит.

А потом – все. Подушка, одеяло, провал.

И новый, чтоб ему пусто было, сон!

 

В этот раз на пороге комнат Эмиля фон Глуна я стояла не в мантии, а в платье. Том самом, в котором едва не утонула. С распущенными волосами, и босиком. Я точно знала, что под платьем ничего нет, и меня – ту, которая была во сне, это забавляло.

Я вообще пребывала в очень игривом настроении. К Эмилю подходила на цыпочках, чуть покачивая бедрами, будто подражая кошке. А он сидел на диване, в своей гостиной, с книгой в руках. И делал вид, будто совсем-совсем меня не замечает.

Я приблизилась к мужчине почти вплотную, но Глун даже не взглянул. Тогда я провела пальчиком по корешку книги, однако куратор книгу отдернул. После чего я удостоилась ответа:

– Не мешай, Даш.

Прозвучало нейтрально, словно он совсем-совсем ни на что не злится. Просто занят. Вот только меня эти слова не удовлетворили.

– Эмиль, – позвала я с улыбкой.

Реакции ноль.

Тогда я выдернула книгу из его пальцев, аккуратно закрыла и отложила на подлокотник.

Мне подарили недовольный взгляд и сообщили:

– Я действительно занят.

Угу. Так я и поверила.

Я сделала решительный шаг вперед и, прежде чем куратор успел опомниться, оседлала его. Потом запустила пальчики в шелк волос и мурлыкнула:

– А я соскучилась…

Куратор недовольно вздохнул и взял меня за талию в намерении ссадить со своих коленей. Но я не далась – сжала бедра и обвила его шею руками.

– Даша, хватит, – хмуро сказал Эмиль.

Да-да, конечно, дорогой.

Я наклонилась и легонько куснула за мочку уха. Ответом мне стал тихий, точно сдерживаемый стон. Это порадовало, но…

– Даша!

Мужчина снова попытался меня ссадить, но я опять воспротивилась. И в результате оказалась лежащей на диване, с нависающим надо мной брюнетом.

Отпустить Глуна в такой момент и из такой позы? Ну уж нет!

Пальчики сами собой потянулись к обнаженной груди куратора и пробежали по коже, чуть надавливая ноготками.

– Даш-ша… – Сорвался с его губ уже не стон, а хрип.

Чувствуя все нарастающее возбуждение его тела, я потянулась за победным поцелуем, но куратор все же нашел в себе силы и отстранился.

– Эмиль!

Это прозвучало требовательно и чуточку капризно. Уголки его губ едва заметно дрогнули, но следующая реплика Глуна, тем не менее, была исполнена льда:

– Даша, хватит.

– Поцелуй и отстану, – в ответ потребовала я.

Он покачал головой и ответил:

– Нет. Ты наказана.

Меня затопила волна изумления.

– За что?

– За все хорошее! – рыкнул Глун.

А потом все-таки не удержался. Моя голова была запрокинута, шея обнажена и слишком доступна, чтобы он этим не воспользовался.

Рывок ко мне, и очень жесткий поцелуй, потом еще один, и еще. И губы мужчины стремятся к декольте, а меня охватывает жар. Я выгибаюсь навстречу прикосновениям брюнета, зову хрипло:

– Эмиль!

А он… он взрывается. Причем это не совсем страсть, это целый коктейль эмоций. И мне почему-то чудится, что в его составе доминируют злость и ревность. Та я, которая во сне – удивляюсь, а та часть меня, которая, как и в прошлые разы осознает, что это всего лишь сон, не знает плакать или смеяться.

Эмиль фон Глун ревнует! О боже, неужели он сейчас примется доказывать, что один опытный мужчина лучше двух мальчишек?

К счастью, или к сожалению, трезвая часть меня ошиблась. Потому что заходить дальше поцелуев и не слишком целомудренных прикосновений Эмиль явно не собирался. Но именно в этом и крылось наказание! Мне-то хотелось большего!

Был и еще один момент – губы!

Мои губы пересохли, горели и жаждали поцелуев, а Эмиль в губы не целовал. Как угодно, но только не в них. Словно я падшая, словно недостойная! Словно я… черт, нет. Не хочу произносить это слово.

И это было не только обидно, но, одновременно, и очень жарко. Я чувствовала себя путником пустыни, которому показывают бурдюк с водой, но испить этой воды не дают. Ощущения оказались настолько мучительны, что я дико обрадовалась, когда Кузя начал тыркаться носом мне в ухо, в попытке разбудить.

– У-утро! – пискляво сообщал твир. – Встава-а-ай!

О, да. Утру я тоже порадовалась. И хотя после всех вчерашних приключений чувствовала себя совершенно разбитой, поднялась с постели и поплелась в ванную. Труба зовет, блин. Учиться, учиться, и… мамочки, как же я так вляпалась-то?

А чуть позже, когда я уже сидела за столиком и ковыряла вилкой омлет со шпинатом и стручковой фасолью, вдруг пришло осознание: дополнительная ментальная защита не помогла. То есть, получается, моя теория о Глуне и наведенных снах – пшик?

Или это защита плохая?

Зяба, конечно, уверил, что все должно быть на высшем уровне, но насчет утверждения, мол, Дорс «фигню не подарит» – так ведь и на старуху бывает проруха.

И вообще: кольцо, как я понимаю, «водное», а вода и огонь – конфликтная пара. Что, если при наложении друг на друга блоки просто взаимоуничтожились? Может, я сейчас вообще без защиты тут сижу?!

От этой мысли стало жутковато. Надо разобраться и срочно!

Поэтому я придвинулась к рыжему пижону и шепнула:

– Каст…

Огневик едва заметно вздрогнул и повернулся ко мне.

– Детка?

Я ласково улыбнулась и поманила Каста пальчиком.

Король факультета намек понял, наклонился, а я интимно положила руку ему на плечо и прошептала в ухо:

– Каст, а ты мысли читать можешь?

– Твои – нет. – В ответном шепоте парня прозвучало неудовольствие. А потом я услышала удивительное: – Дорс сказал мне о кольце, детка. Я против. И хотя понимаю, что он успел раньше, но, Дашунь…

Каст отстранился и потянулся к карману мантии, а у меня глаза на лоб полезли. Чего?!

Король факультета реакцию заметил и замер. Потом вообще скривился, снова приблизился вплотную и тихо рыкнул:

– Даш, не дури. Мое кольцо ничуть не хуже.

– А как я объясню его появление? – Нашлась я. – Тем более, кольцо Дорса я уже засветила.

Рыжий нахмурился.

– Перед кем?

– Перед Глуном, – призналась я.

Конечно, абсолютной уверенности в том, что куратор заметил колечко, у меня не было. Но, черт возьми, в этом деле лучше не рисковать. К тому же, Дорс старался, и, да, он был первым.

– Понял, – ответил пижон и тянуться к карману перестал. И даже хотел отстраниться, но я удержала.

– Подожди. Ты мне только скажи – эта штука, ну, то есть, кольцо Дорса, работает?

– Работает, – буркнул Каст. – Не переживай.

Моему интересу огневик не удивился, но оно и понятно – я ведь в вопросах магии зелень зеленая, и все эти блоки не то, что ставить, даже чувствовать не могу. О причинах тоже не спросил – видимо, был слишком раздражен ситуацией. Но сейчас нежелание Каста общаться было мне только на руку. Потому как я чувствовала, что еще немного, и сгорю от стыда.

Ведь если кольцо работает, значит, моя теория все-таки не верна! Глун к этим чертовым эротическим снам никакого отношения не имеет! А что из этого следует?

Я едва смогла сдержать стон и чуть локоть в омлет не поставила.

Неужели это все я?!

Бли-ин!!!

Нет, я никогда не относилась к числу людей, которые врут себе. Никогда не считала себя самой умной, самой талантливой, самой красивой. Я привыкла оценивать свои достоинства трезво. То же самое касалось и недостатков.

Глупо отрицать! Глупо делать вид, будто не поняла! Хотя бы потому, что признание болезни – первый шаг на пути к выздоровлению.

Я не знаю где и когда я умудрилась подцепить это «счастье», но, судя по всему, я реально мазохистка. Ну а как еще назвать девушку, грезящую о мужчине, который ее постоянно унижает?

А о кураторе я, как оказалось, реально мечтаю. Пусть не осознанно, но тем не менее.

Иначе как еще объяснить эти сны?!

Конечно, можно еще порассуждать на тему того, что я не на Земле, а в другом мире. Что тут есть магия, о которой мне известно не так много. Можно придумать новую теорию, оправдывающую появление профессора в моих снах.

Но я же понимаю, что это лишь очередные отговорки. Чтобы решить проблему, надо понимать ее суть! А суть моей проблемы в том, что я подсознательно симпатизирую Глуну.

И как с этим бороться?

Именно с этими мыслями я вошла в аудиторию, и направилась к первому ряду. Тот факт, что Кэсси и Велора снова меня сопровождают и намереваются сесть рядом, уже не беспокоил. Меня вообще ничего, на фоне сделанного открытия, не волновало. Правда, ровно до тех пор, пока я не вспомнила, что первая лекция сегодня по «Теории магии огня», которую ведет… да-да, он. Эмиль фон Глун!

Профессор влетел в аудиторию через миг после звонка. Мазнул взглядом по притихшей толпе студиозусов, и, убедившись, что прогульщиков нет, раскрыл папку с материалами для лекций. И понеслось.

Я этот предмет и без Глуна, сам по себе, не очень жаловала – вот как с первого дня невзлюбила, так и все. А теперь, после внезапного открытия и очередного далеко не целомудренного сна, просто не знала куда деваться.

Нет, я не застеснялась. Я, вопреки привычкам, злиться начала.

Что такого в этом ядовитом гаде? Да, если судить объективно, он красив. Но ведь смазливой мордашки, магической силы и титула аристократа для того, чтобы разбудить в девушке желание – недостаточно! Или… все-таки достаточно?

Черт! Неужели подсознательно я не только мазохистка, но и меркантильная стерва? А ведь, если подумать, я и с Кастом расчетливо флиртовала…

– Итак, продолжим! – Голос Глуна вырвал меня из очередного витка самоедства. – Раньше мы с вами рассматривали принципы построения простейших заклинаний огня. Тех заклинаний, освоить которые под силу каждому из вас. Для чего мы это делали?

Вопрос явно был риторическим, но повис в воздухе как-то очень угрожающе. Однако плохого не случилось, Глун продолжил сам:

– Нам требовалось понять принцип, – заключил мужчина. – А зачем мы с вами выписывали формулы этих заклинаний? Велора!

Я облегченно выдохнула и повернула голову, чтобы взглянуть на подругу Кэсси. Девушка оказанной чести не обрадовалась – состроила жалобное личико и поджала губы.

– Мы изучали формулы, чтобы… – сказала девушка на выдохе и запнулась.

А в следующий момент Велора опустила глаза и зарделась. И я вдруг осознала одну потрясающую, особенно в свете моих душевных терзаний, вещь: я не одна такая! В смысле, не единственная меркантильная мазохистка в этой аудитории. Потому что готова поклясться чем угодно – куратор Велоре нравится!

– Чтобы? – подтолкнул Глун.

Румянец на щеках девушки стал стократ ярче, взгляд заметался, ладошки сжались в кулачки. Глун, заметив эту реакцию, слегка скривился и вскинул голову. Взгляд синих глаз выискивал новую жертву.

– Юлина!

Я повернулась, чтобы увидеть к кому обращается куратор, и закусила губу в отчаянной попытке не засмеяться.

Изящная пепельная блондинка в алом балахоне попыталась вскочить с места, потом опомнилась, залилась румянцем и тут же потупилась.

– Зачем мы с вами выписывали формулы этих заклинаний? – повторил вопрос Глун.

– Мы… мы…

Пауза! Неоправданно долгая даже для человека, который банально не знает ответа. А я честно пытаюсь не захихикать. Боже! Еще одна!

– Плохо, Юлина, – бросил Глун хмуро. А через миг в гробовой тишине аудитории прозвучало следующее имя: – Маришка?

Шатенка, сидевшая на пару рядов ближе, чем Юлина, вздернула подбородок и отчеканила:

– Формула – это способ описания магического процесса. Мы разбирали формулы простейших заклинаний, чтобы понять принцип построения и воздействия. На простых заклинаниях этот принцип выглядит более показательно. И теперь мы можем перейти от простого к сложному.

И вот после этой тирады, зазубренной из учебника, мы все имели счастье пронаблюдать уже знакомую реакцию: шатенка опустила глаза, а ее щеки окрасил румянец.

Теперь я кусала не губы, ибо губы все-таки жалко, а палец. Блин! Мне же не мерещится, правда?

– Молодец, Маришка, – сказал Глун, и шатенка покраснела еще гуще. – Так и есть.

Мама дорогая! Это что же получается? Я… они… все мы?.. Да елки-моталки!

Да, я учусь на факультете Огня, но отношений с сокурсниками не поддерживаю. Да, я посещаю занятия уже довольно давно, но в первое время мне было глубоко плевать на все, кроме материала, который дают преподы. А потом, когда началась подготовка к танцу для Ваула, у меня просто не осталось сил на такие глупости, как любопытство.

Зато теперь я осознала, что по синеглазой ехидне, курирующей первый курс, страдаю не только я! Нас как минимум четверо, а то и больше!

Я начала вглядываться в лица сокурсниц и поняла – не ошиблась. Девчонки дружно краснели и опускали глаза. Кто-то вздыхал, а кто-то глядел на удостоившуюся похвалы Маришку с искренней неприязнью.

Так Глун, получается, местный секс-символ? Обалдеть!

То есть, реально не только я, вернее – не только мое подсознание, на смазливую мордашку и тиранские замашки купилось! Ура-ура-ура! Или…

А вот в следующий миг стало не смешно. Просто подумалось – а что, если дело не в мордашке? От этой мысли я едва не застонала. Только не говорите, что этот гребаный брюнет снится не одной-единственной иномирянке, а всем девчонкам курса!

– Дарья!

От этого оклика я не то, что вздрогнула – едва не подпрыгнула. И лишь теперь сообразила, что по-прежнему сижу вполоборота и разглядываю аудиторию. А вопросов-то уже не звучит! И вообще, тишина вокруг. Замогильная…

Я стремительно повернулась и приняла приличествующую внимательной студентке позу, но это не помогло. Профессор Глун продолжал сверлить меня очень недобрым взглядом. Потом мотнул головой, будто отгоняя какие-то мысли, и вышел из-за кафедры. Направился куратор, как ни трудно догадаться, прямиком ко мне.

Знаю, мне следовало принять виноватый вид и все-такое, но…

Это синдром собаки на сене, видимо. Просто едва я подумала о том, что не в одиночку ночами от его поцелуев и прикосновений таю, такая вдруг злость пробрала! И плевать, что сны! Плевать, что игры подсознания!

– Дарья Андреевна, – процедил профессор. – Вы с какой целью на мою лекцию явились?

Глубоко вздохнув, я попыталась придать лицу виноватое выражение. А когда поняла, что фокус не удается, применила стандартную студенческую фишку – уставилась в раскрытую тетрадь.

– Простите, – буркнула я. Голос, в отличие от мимики, повиновался очень даже неплохо. – Простите. Такого больше не повторится, господин куратор.

– Лорд! – рыкнул Глун.

– Простите, – повторила я. – Простите, лорд куратор, впредь я буду очень внимательна.

Вот после этих слов я решилась поднять голову и взглянуть на Глуна. А тот  резко отстранился, окинул меня откровенно уничижительным взглядом и молча отошел. Но я вдруг очень четко осознала – это не конец. Это лишь начало.

Увы, я не ошиблась.

 

Следующая глава —>