Астра 4. Глава 2

Глава 2

 

Стою. Стою посреди просторного, красиво декорированного холла и наблюдаю за суетой, которую развели слуги. Нет, наш приезд не был неожиданностью – Дантос успел послать весточку, успел предупредить, но суетиться этот факт не мешает.

Слуг всего ничего, немногим больше полудюжины, но шуму и движения – море. Все бегают, все охают, и дружно посматривают на меня.

А я притворяюсь, будто никакого любопытства не замечаю! Стою, разглядываю картины на стенах, лепнину, люстру и начищенный до блеска паркет. И улыбаюсь при этом предельно глупо! И с трудом сдерживаю непрошенные слёзы ностальгии.

Драконья сущность тоже расчувствовалась – заворочалась, забурчала и слегка смутилась. Оказалось, она скучала по этому дому. Я, как выяснилось, тоже.

Дантос, герцог Кернский, стоит рядом. Одна его рука лежит на моей талии, вторая крепко сжимает ладонь. Внешне их светлость совершенно невозмутим, но внутренне он ликует. Кажется, ещё чуть-чуть и какой-нибудь истинно мальчишеский поступок совершит. Например, подхватит на руки и начнёт кружить! Или же забросит на плечо и, подобный неумолимому варвару, потащит наверх, в покои.

Последняя мысль делает мою и без того глупую улыбку поистине идиотской, и я спешу прикрыться шарфом. А Дантос, зараза бессовестная, наклоняется к ушку и шепчет:

– Мм-м… на плечо и в покои? Это я могу…

Приходится некультурно пихнуть их светлость локтем и густо покраснеть.

Так! Что там Вернон о защите от телепатии рассказывал? Железный шлем на голову? Или просто кастрюля? Бес меня пожри, я, кажется, согласна!

Эту мысль герцог Кернский также ловит и ожидаемо заливается хохотом. А слуги начинают коситься в два раза активнее и… тоже чему-то радоваться.

А через пару минут в холл возвращается относивший чемоданы Пелим. Подходит к нам, сообщает с поклоном:

– Комнаты готовы.

– Замечательно! – отвечает герцог Кернский и… нет, на плечо всё-таки не взваливает. Просто ведёт. Туда, к очень знакомой лестнице.

Я же… ну, собственно, иду. За ним, за моим несносным сероглазым мужчиной. Всё такая же красная и очень-очень счастливая.

Иду, и отдельно радуюсь тому факту, что никто меня в этой ситуации не подкалывает. Что наш магически одарённый друг остаться в особняке не пожелал, а уехал-таки к себе. Впрочем, повод для шпилек эта ехидна всё равно найдёт, но это случится не раньше, чем завтра утром. То есть у нас есть несколько часов до заката и целая ночь на то, чтобы отдохнуть от шутника.

Идём! Поднимаемся на третий этаж, проходим знакомым коридором и останавливаемся у не менее знакомой двери.

Сколько раз я стояла тут в образе карликового дракона? Сколько раз задирала голову, чтобы взглянуть на Дантоса и сказать:

– Ву-у-у! – В смысле: чего тормозишь? Открывай давай!

А теперь…

– Ну что, войдём? – спрашивает герцог Кернский. – Или сперва твои покои посмотрим?

Дан кивает на соседнюю дверь, а я, невзирая на желание казаться приличной, отрицательно качаю головой и смело берусь за медную ручку. По доброй традиции не вхожу, а прямо-таки вваливаюсь в гостиную, делаю несколько шагов и замираю, услышав, как щёлкнул язычок замка, как с тихим стуком закрылся засов.

Ещё миг, и мой шарф летит в сторону, а шеи касаются умопомрачительно горячие губы. Кажется, сейчас мне будут показывать спальню. Так-так-так!

 

Быть драконом – это чудесно! Ведь у драконов есть острые зубки, не менее острые когти, прочная чешуя, гребень, крылья, и он – мощный и невероятно красивый хвост!

А ещё драконы быстрые, ловкие и умелые. Они чуют и добычу, и неприятеля на большом расстоянии. Не боятся жары и холода. Умеют видеть скрытое и плеваться огнём.

Ну и главное: несмотря на довольно скудную мимику, драконы бесконечно обаятельны! И в том числе благодаря этому, им позволяется то, что вряд ли простится человеку. Впрочем…

Впрочем, быть человеком тоже неплохо. Особенно в некоторые моменты жизни.

Увы, но драконья чешуя не способна передать и десятой доли тех ощущений, которые передаёт человеческая кожа. Драконьи лапки никак не могут скользить по мужской груди, а зубастая пасть совершенно не предназначена для поцелуев. Будучи драконом невозможно оценить всё волшебство жара, который настигает в момент близости. Упоительную прохладу атласных простыней оценить тоже невозможно.

Так что… да! Да, быть драконом чудесно, но возможность быть человеком не менее ценна. Здесь и сейчас я искренне радовалась тому, что, покинув Керн, сменила форму. Что приехала в столицу в облике леди Астрид. Что вошла в особняк женщиной, а не… золотым толстопопиком.

Герцог Кернский тоже радовался, причём настолько искренне, что хотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым. И, безусловно, готовился пользоваться моментом по полной программе.

Едва мы закончили «осмотр спальни», и немного от этой поистине интересной «экскурсии» отдохнули, их светлость распорядился касательно ужина, а сам повёл меня в соседние покои. Тоже на экскурсию, но другого, менее волнующего рода.

Дантос лично продемонстрировал комнаты, в которых мне предстояло жить, я же с удивлением обнаружила – несмотря на то, что в своё время изучала особняк вполне тщательно, в этих покоях никогда не бывала. Как так получилось? Нет, не знаю.

Покои точно предназначались жене, но оказались скромнее и меньше герцогских. Однако эта скромность создавала дополнительный уют, а отсутствие личного бассейна дарило отличный повод чаще заглядывать в соседние апартаменты.

И хотя мне повод не требовался, к сведению эту ситуацию приняла. И усмехнулась! А Дантос…

– Да, я уже понял, что ты жить без бассейна не можешь.

– Так давай поменяемся? – предложила я.

А в ответ услышала хитрое:

– Нет, малышка. Прости, но поменяться не получится. Я ни за что не откажусь от возможности наблюдать тебя в своей ванной.

Интонация была совершенно кошачьей, и я, не выдержав, фыркнула.

– Слуги будут в ужасе, – сообщила после паузы.

– Думаешь? – отозвался герцог Кернский, чтобы через миг тоже фыркнуть и, притянув меня ближе, наклониться к губам.

Вопрос реакции слуг был, разумеется, риторическим. После того, как мы уединились средь бела дня, иллюзий касательно наших отношений остаться не могло. Впрочем, иллюзии исключались с самого начала – ну какая приличная молодая леди станет путешествовать в сопровождении мужчин? А потом ещё остановится в особняке одного из них? Причём одна, без умудренной опытом и годами компаньонки?

Вот только убиваться по поводу своей «распущенности» я не желала. Заморачиваться на реакции слуг – тоже. Здесь и сейчас я предпочитала наслаждаться моментом. Хотя один требующий пристального внимания конспиративный элемент всё-таки имелся.

Чемоданы! Их собирала Полли, причём с учётом того, что из Керна выезжает не леди, а дракон. В результате, мои вещи были уложены в чемоданы их светлости. Два чемодана оказались полностью «женскими», и именно их в дороге выдавали за мои, а третий получился общим.

По велению Дана, сейчас этот общий чемодан сюда, в предназначенные для меня комнаты доставили. Его требовалось разобрать до того, как какая-нибудь горничная решит помочь и обнаружит вопиющую странность в виде мужских штанов в женском белье.

Так что, насладившись поцелуем, я из объятий герцога Кернского вывернулась.

– Дай мне час, – сказала хрипло.

Дантос нарочито тяжело вздохнул, подарил подчёркнуто печальный взгляд и подчинился. А через час вернулся, чтобы забрать свою одежду, а заодно сообщить, что ужин готов.

К этому моменту я успела и вещи в гардеробную переложить, и переодеться, и даже волосы в порядок привести. Оставалась малость – подхватить с кровати лёгкий шарф и повязать на шею, дабы закрыть шрамы.

Вот после этого мы отправились ужинать! А заодно давать прислуге новые поводы для сплетен.

В чём заключались эти поводы? Ну… просто количество внимания, которое уделял мне герцог Кернский, ни в какие светские рамки не укладывалось. Добавить к этому взгляды и бесчисленные прикосновения, и картинка совсем невероятной становится.

Дан не скрывал, что влюблён, и это его отношение настолько кружило голову, что я тоже об осторожности забывала. Я пьянела без вина и плавилась в лучах счастья. И мне было совершенно плевать, что подумают окружающие, и какие слухи в итоге поползут.

Но когда ужин закончился, а мы переместились в одну из гостиных, дабы выпить чаю у камина, моё опьянение отступило, причём стремительно. Просто Дантос, кроме прочего, захватил в гостиную амулет связи – тот, который для общения с императорской канцелярией предназначен.

Он активировал амулет, сообщил одному из секретарей, что находится в столице, а спустя несколько минут амулет снова ожил. И на связь вышел не кто-нибудь, а их величество Роналкор!

– Дантос, ты действительно в столице? – Голос императора прозвучал басисто и весело, но толика удивления в нём тоже промелькнула. – А я думал, что тебя раньше середины весны не ждать.

– Я тоже так думал, – отозвался герцог Кернский улыбнувшись. – Но обстоятельства немного изменились.

– Что стряслось? – не преминул поинтересоваться монарх.

– Да так, небольшая, но довольно интересная заварушка. Вернон, насколько мне известно, как раз отчёт по этому вопросу готовит.

– Отчёт?

– Да. Причём лично для тебя.

Повисла пауза. Роналкор находился далеко, так что чувствовать его эмоция я не могла. Но точно знала – император удивлён. Просто личные отчёты не каждый день пишутся.

Я, признаться, тоже удивилась. Ведь когда в фамильном склепе обнаружился труп Ласта, а заодно план императорского дворца и слепок ауры главного хранителя, Дантос порывался немедленно обо всём доложить. Мне даже отговаривать пришлось, а тут…

– Всё настолько серьёзно? – вновь подал голос Роналкор.

– Да. И доверить эти новости почте я не решился.

Новая пауза была длинней и в ней чувствовалось напряжение. Но допроса, который прямо-таки напрашивался, не последовало. Вместо этого, их величество проворчал:

– Если не доверяешь почте, тебе следовало взять с собой амулет связи.

– Следовало. Но мне в тот момент не до амулетов было.

Эти слова заставили немного смутиться – я слишком хорошо знала, куда и зачем торопился блондинчик. Тот факт, что все амулеты связи, которыми он после нападения на особняк обзавёлся, имели очень ограниченный радиус действия, был также известен.

Амулетов, способных держать связь на значительном расстоянии, вообще крайне мало изготавливают. К тому же они ненамного надёжнее почты. Как объяснял в своё время Ласт, в случае большого расстояния связь как бы рассеивается. И разговор может быть подслушан с помощью большого универсального кристалла, который в арсенале многих магов имеется.

Роналкор об этом, безусловно, знал, поэтому развивать тему не стал. Хмыкнул и задал другой, куда более скользкий вопрос:

– Ты приехал один?

Интонаций намекали, что Вернон в данном случае не в счёт. Впрочем, Дантос юлить всё равно не собирался. Ответил, не сдерживая улыбки:

– Нет, не один.

А после того, как император снова хмыкнул, причём очень довольно, добавил:

– Более того, я и прямо сейчас не один.

– Вот как? – В басистом голосе Роналкора прозвучала высшая степень веселья, и я опять смутилась. Быстро отставила чашку на столик, поднялась из кресла и решительно отошла к камину.

Но на слышимость сей манёвр не повлиял.

– А она сейчас кто? Дракон, или…

– Или, – хитро сверкнув в мою сторону глазищами, ответил герцог Кернский.

– Ага! То есть издевательства над влюблённым мужчиной закончились, да?

Вот… Вот я с самого начала понимала: не доложить императору и другу о результатах поездки в Рестрич их светлость не мог, но никак не думала, что дойдёт до ябедничества! Однако…

– Не знаю, – перебил мысль Дантос. – Пока угомонилась, но как поведёт себя дальше предсказывать не возьмусь.

Из тёмного, заключённого в серебряную оправу камня донёсся гулкий смех, а я… уже замучалась за сегодня краснеть, но снова залилась краской. Потом отвернулась от огня и строго уставилась на развалившегося в одном из кресел Дана. У него совесть вообще есть? Или как?

– Ладно, раз у вас перемирие, тем лучше. Меньше мороки в исполнении долга перед короной будет.

– Какого долга? – поспешил уточнить Дантос.

– Приём в честь дня рождения Руала, – ответили из амулета. И голос императора прозвучал настолько довольно, что стало совершенно ясно – тут какая-то подстава!

Какая именно, мы узнали практически сразу. Ровно после того, как герцог Кернский спросил:

– Когда состоится приём?

– Завтра! – радостно пробасил Роналкор. И добавил: – К шести вечера во дворец. Ждём!

В этот раз я не покраснела, нет. У меня просто лицо вытянулось и рот приоткрылся.

Во дворец? Завтра? Но…

– Но у меня нет подходящего платья! – не выдержав, выпалила я.

А в ответ схлопотала очередной хитрый взгляд серых глаз и весёлое:

– Уверена?

До этого момента я действительно была уверена, а теперь поняла – ловушка захлопнулась. Не знаю откуда, не знаю как, но платье действительно есть – Дан не шутит. А раз так, от посещения дворца в самом деле не отвертеться, и…

Хотелось воскликнуть: я не могу! Я не хочу! Я не готова! Но тихий смех императора моё желание перебил.

– Всё! Ждём! – отчеканил Роналкор. – И отговорки не принимаются!

Голос прозвучал очень миролюбиво, но было понятно – это приказ. Причём из числа тех, которые лучше не нарушать.

На этой ужасной ноте Роналкор «отключился», и в гостиной повисла гулкая тишина. И хотя серьёзных причин опасаться поездки во дворец не было, я внутренне задрожала и состроила предельно жалобную рожицу.

А потом приблизилась к столику, залпом допила чай и выдохнула, обращаясь к Дану:

– Показывай!

Вопроса «что именно тебе показать?» не прозвучало – будучи мужчиной сообразительным, герцог Кернский прекрасно понял, что шутить не стоит. Просто поднялся из кресла и, сияя, указал на дверь.

Его радость была до того буйной, что у меня возникло подозрение – блондинчик о предстоящем приёме знал! Вот только выяснять и уличать в коварстве я не стала. В данный момент были дела поважнее – платье, бес его пожри! А ещё туфли, украшения, шпильки и множество других вещей. Мелочей, способных поставить на грань обморока. Собственно, на этой грани я сейчас и пребывала.

 

Когда въезжали в столицу, я свято верила – следующий день будет посвящён походу в логово Ласта и прочим интересным штукам. Раскладывая на кровати знакомое жемчужное платье, украшенное россыпью розовых зеркальных камешков, надежд совершить хотя бы пробную вылазку также не оставляла – ведь во дворец нам к шести, а до этого времени мы полностью свободны.

Но едва примерила творение Фанни, которое каким-то подозрительным образом в одном из личных чемоданов Дантоса оказалось, поняла – приключения отменяются. Просто у нас катастрофа.

Платье сидело неплохо, но подгонка всё-таки требовалась. Причём обычных навыков шитья тут было недостаточно, ситуацию могла спасти только профессиональная портниха. А ещё, изготовленные к платью туфли нещадно жали – мне следовало походить в них хотя бы пару часов, чтобы немного разносить. Да и вопрос причёски озадачил.

В итоге, после получаса метаний по отведённой мне спальне, я с неохотой признала – весь следующий день придётся посвятить подготовке к приёму. После чего вызвала горничную, которой поручила отгладить бальный наряд, и отправилась к Дану, просить, чтобы срочно нашел для меня портниху и парикмахера.

Следующее утро стало ожидаемо ужасным: шум, гам, суета, беготня, всё-всё! Я уже не боялась, а мысленно ругала их императорское величество последними словами. Попутно прохаживалась по Дантосу с Верноном – вот не могли выехать из Керна на пару дней позже? И отдельно рычала на Чинитона – зачем ехал так быстро? Неужели не мог попридержать лошадей?!

Дан, постель которого я покинула ещё на рассвете, проснувшись, наивно сунулся в мои покои, и… удрал оттуда через секунду. Теперь благоразумно отсиживался в кабинете на первом этаже, и носу не казал.

А я… чем дальше, тем сильнее зверела! Правда, внешне, всё равно умудрялась сохранять подобие спокойствия. И даже ни разу ни на кого не рыкнула. Ну, не считая собственного жениха.

Поводы для нервов были те же, что и вечером, и наличие портнихи с парикмахером ситуацию не сглаживали. Вернее, в какой-то части стало легче, но к старым неприятностям добавились новые. Просто обе женщины откровенно ёрзали от любопытства, и это не могло на моём состоянии не сказаться. Стоило представить, что сегодня вечером вот таких, любопытных, будет несколько сотен, и нервная система начинала биться в истерике.

И только драконья сущность была спокойна, как истёсанная всеми ветрами скала! Кто знает, может быть именно её невозмутимость не позволила мне сорваться?

А закончилось всё внезапно. В какой-то миг портниха просто отступила от манекена, на котором платье дошивала, и сказала:

– Готово!

Через миг её примеру последовала и парикмахер – она положила на туалетный столик две шпильки и, отодвинувшись от меня так, чтобы увидеть отражение в зеркале, буквально пропела:

– Я закончила!

Мне потребовалась пара минут, дабы осознать, что это не розыгрыш, и облегчённо выдохнуть. К этому моменту горничная, Бонни, уже начала собирать разбросанные в процессе подготовки вещи, а призванные на помощь мастерицы успели занервничать.

Но беспокоились зря. Высокая причёска с локонами, на создание которой ушло добрых четыре часа, мне очень понравилась. Финальная примерка сшитого Фанни платья, тоже удовлетворила. И даже гадкие туфли, надетые одновременно с платьем, уже не жали! Всё… стало хорошо. Ну или почти хорошо, потому что лишенный и завтрака, и обеда желудок прекратил урчать и скрючился в очень болезненной судороге.

Искренне поблагодарив и распрощавшись с помощницами, я аккуратно сняла платье и позволила горничной разложить его на кровати. Сама же закуталась в одолженный у Дантоса халат и поспешила к двери.

Я намеревалась спуститься вниз, найти Дана, а потом наведаться на кухню, но тут же была окликнута горничной:

– Леди Астрид! Там… господин Вернон в гости заглянул.

Я остановилась и нахмурилась. Появиться перед посторонним мужчиной в халате это, конечно, ужасно неприлично, но, с другой стороны, Вернон – человек без особых завихрений. Так почему нет?

В итоге, я кивнула растерянной Бонни и продолжила путь. Только маршрут немного изменила – сперва заглянула на кухню, дабы попросить принести чаю и бутербродов, а уже после этого направилась в кабинет их светлости.

И вот там, буквально на пороге, меня накрыла очередная волна ностальгии. Вспомнилось, как маленького дракона оставили в этом кабинете на ночь. Как я, пользуясь одиночеством, открыла окно и попыталась удрать. А потом прыгала с дивана и с письменного стола, разбавляя гулкую тишину громкими «бабах»! И как кое-кто не выдержал и забрал меня в свою спальню…

Подгрызенная ножка шкафа в памяти также всплыла, но это воспоминание я решительно задвинула подальше. Не надо! Не надо думать о подобном в присутствии телепатов! А то мало ли? Вдруг посчитает, что того шлепка по попе, который достался мне после обрушения шкафа, мало?

Из лёгкого оцепенения, в которое я впала, выдернул голос Вернона.

– Ну надо же кто пришел… – с улыбкой произнёс маг.

Вмиг поднялся из кресла, отвесил приличный моменту поклон, и добавил:

– Леди Астрид, вы невероятно хороши.

Дантос тоже улыбнулся и, вопреки опасениям, журить за неприличный вид не стал. Видимо, сообразил, что каждое переодевание – пусть не большая, но всё-таки вероятность испортить причёску. А испорченная причёска – это повод для нового кошмара, который кто-то из нас может не пережить.

– Благодарю, – сказала я Вернону, чтобы тут же направиться к диванчику, на котором герцог Кернский обосновался. Спросила на ходу: – Ты с новостями или как?

– С новостями, – отозвался брюнет и вздохнул.

Этот вздох непрозрачно намекал на то, что новости уже озвучены, но я решила понаглеть и, усевшись рядом с Даном, подарила нашему магически одарённому другу вопросительный взгляд.

– Вернон с утра на докладе у Ронала был, – пояснил герцог Кернский.

– И? – подтолкнула я.

Только сейчас заметила, что Вернон выглядит слегка усталым. Бокал вина, отставленный на письменный стол, тоже только сейчас увидала.

– Я рассказал их императорскому величеству про труп и найденные при нём предметы. Твои пояснения насчёт того, откуда эти вещи у трупа появились тоже озвучил. Также сказал про кортик, озеро Отречения, и новые способности Дантоса.

– И как император на это всё отреагировал?

Мой голос прозвучал спокойно, но сердце сжалось. Как Роналкор отнесётся к трупу и прочим мелочам меня, в действительности, не интересовало. А вот новые способности Дана…

Если вдуматься, это по-настоящему опасно. Даже если наше расследование застопорится, и клятвы останутся единственной подвластной ему областью древней магии, шанс нарваться на гнев императора – огромен.

Просто эта способность… чересчур серьёзна. И многовековая покорность народа метаморфов – лучшая иллюстрация на тему обретённого Дантосом могущества.

Вернон ход моих мыслей понял. Или сам размышлял о том же? Вот только ответ, озвученный магом, совершенно огорошил…

– Их величество не удивился, – сказал Вернон. – Более того, он посмеялся и обещал оказать всестороннюю помощь в освоении Дантосом этого дара.

Я слегка онемела. Потом нашла в себе силы выдохнуть и спросить:

– Помощь? А чем он может помочь?

Мне подарили снисходительную улыбку, и только потом изволили намекнуть:

– Договор с народом метаморфов составлял личный маг первого императора.

Секунда на осознание, и я едва сдержала желание ударить себя по лбу. Личный маг императора! Ну конечно! Как раньше не сообразила?

– А от него что-нибудь осталось? – поспешила уточнить я. – В смысле, какие-то записи, дневники?

– Роналкор сказал, что осталось, – ответил брюнет и потянулся к бокалу.

Ну а я резко осознала: все мои сегодняшние мучения – не зря! И мне ужас как хочется попасть на приём в честь дня рождения принца Руала. Более того, я готова бежать туда немедленно! И ужасно недовольна тем, что сейчас только три часа пополудни.

А ещё… очень надеюсь, что мне позволят присутствовать при разговоре, касательно всего этого дела. Меня же пригласят? Позовут?

Так. Стоп.

Приступ эйфории закончился едва начавшись, а в сознании вспыхнул новый, не слишком приятный вопрос – а зачем Роналкору это всё? В чём соль?

– Всё просто, Астрид, – хмыкнул подслушавший мысли Дан. – Ронал рассчитывает на мою поддержку. Он понимает: в случае чего, эта магия может сослужить хорошую службу и ему, и короне.

Тут же вспомнились слова о лояльности, и я непроизвольно кивнула. Дантос предан Роналкору, более того, их связывает давняя дружба. У императора нет причин не доверять герцогу Кернскому, и помочь в данном случае гораздо выгоднее, нежели мешать. Тем самым Ронал демонстрирует, что он на нашей стороне, и подстёгивает желание оказать ответную услугу. Но… всё равно подозрительно. Неужели Ронал настолько Дантосу доверяет?

– А мне интереснее другое, – вырывая из раздумий, сказал блондинчик. – Ронал не удивился. Он среагировал так…

– …будто чего-то подобного и ожидал, – закончил фразу Вернон, подтвердив тем самым: да, с точки зрения участника того разговора, так всё и было.

Я невольно замерла и нахмурилась, а через мгновение вздрогнула – просто стук в дверь очень неожиданно прозвучал, и чуточку напугал. Но ничего страшного, разумеется, не произошло. Просто Пелим поднос с чаем и бутербродами принёс.

Мой желудок среагировал мгновенно, но позорить хозяйку громким бурчанием всё-таки не стал. Однако ждать пока слуга опустит поднос на стоящий подле дивана столик, нальёт чай и удалится, было невыносимо.

Едва Пелим вышел, я нетерпеливо подхватила и надкусила первый бутерброд. А доев и сделав пару глотков чаю, смогла вернуться мыслями к прерванному разговору.

В памяти почему-то строки из дневника Ласта всплыли. В частности, рассуждения о том, как именно Ласт день и час нашей встречи вычислил, и дифирамбы в адрес некоего предсказателя. Как его звали? Нириэль?

И невольно подумалось: а что если…

– Это возможно, – вновь перебил размышления Дантос. – Правители любят предсказания, и Роналкор не исключение.

Я не могла не согласиться, а заодно не вспомнить об ещё одном предсказателе. Вернее, предсказательнице. Провидице из Рассветного замка!

Итогом стал пристальный взгляд, устремлённый на герцога Кернского, а тот…

– Не сейчас, Астрид, – сдерживая улыбку, сказала их светлость.

Захотелось возмутиться. Просто мне столько раз обещали, а до сих пор не рассказали. И тот факт, что я сама устроить допрос забываю – не повод над моим любопытством издеваться.

Я уже собралась озвучить эти претензии, но меня перебили.

– Я всё понимаю, – в голосе Вернона прозвучал укор, – но может хватит шушукаться? В конце концов вы не одни, а шептаться в присутствии третьего, знаете ли, не прилично.

Стыдно? Ну вообще-то стало, но лишь чуть-чуть. Да, Вернон прав, но… если кто не заметил, это не я телепатические сеансы устраиваю.

– Извини, – отозвался Дан миролюбиво.

Несмотря на свою невиновность, я тоже жалобный взгляд магу послала. А потом подумала и перенесла всё своё внимание на бутерброды. Просто разговоры – это хорошо, но умереть от голода совершенно не хочется. Тем более сейчас, когда мы оказались на пороге разгадки очень любопытной тайны.

Что-то подсказывало: Роналкор юлить не будет. Он непременно объяснит, что к чему. И тем ярче стало желание поехать во дворец. А ещё… произвести на монарха достойное впечатление.

 

Сижу. Сижу на обитом бархатом диванчике и снова ужасно… нет, не нервничаю, но около того.

За окном проплывают освещённые магическими огнями особняки, небо нависает опасной серо-чёрной громадиной, в воздухе плавно витают до неприличия крупные снежинки.

Герцог Кернский сидит рядом и галантно держит за руку. Изредка сжимает мои пальчики, стараясь передать хоть каплю своей уверенности. Ну а Вернон, которого во время аудиенции у императора тоже на приём пригласили, сидит напротив и честно пытается не смеяться.

Ну а я… Нет, я действительно не нервничаю! И причина моего слегка потерянного состояния не в предстоящем знакомстве с высшим светом и лично императором. Из душевного равновесия выводит тот факт, что кроме тяжелого колье с розовыми бриллиантами – да-да, того самого, которое Дантос собирался к прошлому балу подарить! – на меня… кольцо надели.

Кольцо необычное. Пусть выгравированных на внутренней стороне символов никому не видно, смысл украшения даже необразованному свинопасу ясен. А главное, не заметить колечко совершенно невозможно – его венчает не какой-нибудь бледный камешек, а крупный, яркий, очень чистый изумруд.

Угу, Дантос под цвет глаз выбирал!

И хотя с момента моего согласия прошло достаточно времени, а благословение от родителей и старейшин было получено и того раньше, относиться к подарку спокойно не получается. Тот факт, что о моём статусе невесты уже тьма тьмущая народа знает – тоже не успокаивает.

Сердце стучит с перебоями, дыхание тоже сбито. Ещё мурашки по коже бегают, никак не угомонятся. А я… теряюсь! Я…

Сижу. Сижу, чувствую тепло герцогской руки и нервно поглядываю в окно.

Вижу, как выезжаем на широкую площадь – главную, ту, что перед воротами дворца распласталась. Как поворачиваем и замедляемся. Как проезжаем те самые ворота. Гвардейцев императорского полка, которые нынче обеспечивают безопасность не только семьи, но и гостей, замечаю.

Потом делаю несколько глубоких вдохов, но это не помогает. В момент, когда карета останавливается, а лакей распахивает дверцу, я пребываю в той же растерянности, и даже смятении.

Почему я так реагирую? Не знаю. Видимо, разговоры это одно, а вот такие материальные символы… они делают наши мечты и фантазии такими настоящими, такими реальными! Я, Астрид дочь Трима, стану герцогиней Кернской. Я… помолвлена. Помолвлена всерьёз!

Леди Судьба, помнишь я просила у тебя хорошую жену для Дана? Так вот, знай: я глубоко твоим выбором шокирована. И ужасно за него благодарна…

Встаю. Поднимаюсь, подхватываю юбки и выбираюсь из кареты. Замираю, чтобы дождаться, когда Дантос примет из рук Вернона большую коробку – это подарок их высочеству принцу Руалу. Потом неуверенно и вместе с тем решительно кладу ладонь на подставленный герцогом Кернским локоть и, после того, как из кареты выпрыгивает наш магически одарённый друг, позволяю увлечь себя к огромным парадным дверям.

И уже там, внутри, стягиваю перчатки, расстёгиваю застёжку плаща и отдаю свои вещи подоспевшему слуге. Дантос с Верноном делают тоже самое, и через две минуты мы уже шагаем через невероятных размеров холл – дальше, вглубь дворца, к одному из главных залов.

Мы прибыли ровно к шести – именно так, как велел Роналкор. Но мы не первые!

Вокруг уже прохаживается и снуёт народ – и знать, и лакеи. И вот теперь, когда у нас появились свидетели, моя оторопь отступает, а её место занимает самый обычный, самый банальный мандраж!

Тем не менее, я держусь. Очень вовремя вспоминаю о том, что я, вообще-то, не деревенщина. Что меня учили, мне объясняли, как следует вести себя в свете! Что до того, как старейшины решили ограничить мою жизнь «правильным» замужеством, меня готовили к роли благородной леди. То есть я знаю. Я могу!

К тому же, я – будущая герцогиня Кернская. А Керн, между прочим, одно из самых обширных и богатых владений. А мой жених – не просто влиятельный аристократ, он друг самого императора!

Эти мысли придали уверенности и в главный зал я вошла, сияя не только розовыми бриллиантами и обручальным кольцом с изумрудом, но и улыбкой. И сразу, буквально с порога, ощутила на себе очень пристальный, крайне заинтересованный взгляд.

Мне потребовалось полсекунды, чтобы определить, кто именно таращится, а также вся моя выдержка, дабы не дрогнуть и не смутиться.

Роналкор! Собственной венценосной персоной.

И ничего, что нас разделяло огромное пространство! И ничего, что величества редко появляются в самом начале торжеств! Император был здесь, стоял на возвышении, подле трона, и… да, безусловно, ждал нас.

Нам же не оставалось ничего иного, как подчиниться этому исполненному любопытства взгляду и поспешить вглубь зала. Мимо пока немногочисленных, но уже прибывших гостей, под аккомпанемент смолкающих разговоров, через галерею вытягивающихся лиц и приоткрытых ртов.

Как я дошла, как не умерла от накатившего смущения – не знаю! Наверное, сама Леди Судьба вмешалась и за руку поддержала. Вероятно, она же помогла не растянуться на полу в момент реверанса, потому что растянуться действительно хотелось – колени дрожали нещадно.

Но… я всё-таки справилась. А выпрямившись, даже нашла в себе смелость заглянуть в лицо Роналкора и не отвести глаз.

С момента последней встречи их величество совершенно не изменился. Передо мной, а вернее надо мной, стоял тот же статный полноватый брюнет, который несколько недель назад приносил коробку с кукольными платьями и дарил слишком понимающие улыбки.

А теперь коробку принесли мы! Я понятия не имела, что дарим Руалу, но не сомневалась – подарок хороший! Правда отдать его пришлось не принцу, а подбежавшему по велению Роналкора слуге.

После этого наш монарх изволил спуститься со своего пьедестала, а мне пришлось опять присесть в реверансе… А распрямившись услышать довольное:

– Так вот вы какая, леди Астра.

– Астрид, – тут же поправил Дан. Не менее довольный, нежели император, кстати.

Ронал от замечания отмахнулся и продолжил разглядывать представшую перед ним особу. Ну то есть, меня. Лишь вдоволь поиздевавшись над нервной системой – в смысле, насмотревшись, – повернулся к герцогу Кернскому и сказал со вздохом:

– Какой ты всё-таки везунчик.

Дантос кивнул, Вернон смешно фыркнул, ну а я…

Вообще, очень хотелось окончательно смутиться и даже покраснеть, но как-то не вышло. Вместо этого, на губах заиграла улыбка, а с языка слетело:

– Очень рада знакомству, ваше величество.

– Можешь звать меня Роналом, – огорошил монарх. И продолжил, обращаясь опять-таки к Дану: – Я распорядился насчёт записей. Не знаю, как скоро их доставят в столицу, но как только, так сразу сообщу.

Наша троица дружно удивилась. Получается, хранилище, которое в императорском дворце расположено, и где все сверхважные документы содержатся – не единственное? Или документы того мага принадлежат не короне, а… ну, например, наследникам?

Увы, но получить ответ на этот вопрос было не суждено. Уводить нас, чтобы побеседовать на секретные темы, Роналкор также не собирался. Он предлагал остаться тут, в торжественном зале, и… просто поболтать.

Я на подобное не рассчитывала. Более того, я уже всецело настроилась оказаться в каком-нибудь уютном, защищённом от посторонних глаз и ушей кабинете. В свете этих мечтаний, решение императора показалось почти жестоким. Ведь он оставил меня на растерзание всеобщему любопытству! Буквально бросил в толпу местной аристократии!

Но спустя несколько минут, я поняла – мне не обижаться нужно, а благодарить. Просто их величество… он стоял рядом и всем своим видом демонстрировал крайнюю степень удовольствия. Его улыбки и жесты открыто заявляли всем собравшимся: мне нравится эта леди, и выбор герцога Кернского я одобряю.

Одобряю!

Роналкор… спасал. Нет, в самом деле спасал от язвительности, злых сплетен и прочего общественного неприятия. Потому что осуждать герцога Кернского – это одно, а переть против симпатий и мнения императора – совершенно другое.

Впрочем, дело не только в желании помочь. Второй и, как мне кажется, куда более веской причиной, являлось желание развлечься.

Да-да, глава нашего государства забавлялся! А чем ещё объяснить вопросы из разряда: «Ну что, Рестрич всё-таки устоял?», или «Старейшины все локти себе сгрызли, или что-то ещё осталось?».

Эмоции Ронала были настолько чистыми и светлыми, что я не могла не расслабиться. Не втянуться в затеянную их величеством игру было ещё сложнее и, в итоге, одному из императорских телохранителей пришлось осмелиться подойти и напомнить, мол: гости собрались, время выводить принца и всю семью. Да и вообще… начинать пора. Все ждут!

Вот после этого нас отпустили. Мы же, повинуясь ситуации, отошли в сторонку. Присоединившись к толпе расфуфыренных по случаю праздника аристократов, вооружились бокалами и принялись наблюдать явление монархии…

Всё было красиво и торжественно, почти как на параде.

Я впервые увидела императрицу – невысокую, полноватую, но очень симпатичную блондинку. Она, насколько мне было известно, вышла в свет впервые за последние несколько месяцев – в период, когда я сбегала в Рестрич, она родила Роналкору ещё одну дочку.

И мне, и драконьей сущности, императрица понравилась. Чувствовалось в ней нечто очень приятное, доброе. А вот явление наследника Руала и принцессы Мисси, вызвало у нас с драконьей сущностью не только улыбку, но и тяжкий вздох.

Детишки! Цветочки… жизни! Помню-помню, как кое-кто в платья наряжал и крылья маленькому дракону оторвать пытался!

Дантос тоже помнил. Именно поэтому хмыкнул и, положив руку на талию, притянул меня ближе, чем позволяли приличия. Потом легко поцеловал в висок и… бросил нарочито пристальный взгляд на зажатый в моей руке бокал.

Намёк я, разумеется, поняла и тут же от него отмахнулась. Нет, милый, повторения истории с опьяневшим драконом не будет. И вообще, тот случай был исключением, а не правилом. Так что попрошу без инсинуаций!

Блондинчик мысль услышал и фыркнул. И мы продолжили наслаждаться праздником.

После выхода императорского семейства, случилась торжественная речь и первый тост за именинника. Вслед за этим ещё одна речь, выступление послов сопредельных государств, и новый заздравный тост.

В одном из соседних залов заиграла музыка, и часть гостей отправилась танцевать. Другая, из числа особо важной и проверенной знати, приступила к вручению подарков.

Наш подарок давно унесли, поэтому мы подходить к принцу не стали. Но, когда основная часть официального действа закончилась, Руал подошел сам. Вернее, его к нам подвели. Его, императрицу, и малявку Мисси.

– Дорогая, – обращаясь к жене, пробасил Роналкор. Потом кивнул отпрыскам: – Дети. Позвольте представить вам леди Астрид. – И добавил почти заговорщицки: – Да, ту самую.

Что именно скрывалось за словами «та самая», мне, естественно, не объяснили. Но возможности заморочиться и начать мучиться догадками у меня не было. Вместо этого пришлось присесть в очередном реверансе, глубоком и долгом. После выпрямиться, принять приветливо-почтительный вид и сказать:

– Бесконечно рада знакомству. – Это всем. И уже лично Руалу: – С днём рождения, ваше высочество.

Мальчишка просиял и вежливо кивнул. Даже хотел ответить, но его сестрица оказалась проворнее:

– Ваша светлость, а Астра приехала? – подражая тону светской леди, пропищала малявка. – Она придёт к нам в гости?

Врать детям, конечно, грешно, но герцог Кернский праведником никогда не был…

– Нет, не приехала, – помедлив, ответил он. – Но просила передать вам привет и лучшие пожелания.

Мисси ответ не слишком понравился – принцесса разочарованно поджала губы, правда лишь на миг. А потом сосредоточила всё своё внимание на мне. Сказала после пристального осмотра:

– Вы красивая. И добрая. Дантосу очень повезло, что вы согласились стать его женой.

Вывод был не слишком обоснованным, но ужасно трогательным. У меня даже слёзы в уголках глаз проступили, однако расчувствоваться всерьёз я, к счастью, не успела. Просто задерживаться на приёме императрица и дети не собирались, и едва Мисси высказалась, поспешили удалиться. А мы остались. Причём в прежнем, расширенном, составе. То есть я, Дантос, Вернон и их величество Роналкор.

Присутствие Ронала намекало на продолжение начатого до официальной церемонии веселья, но всё сложилось чуть-чуть иначе.

– Вы нас извините? – спросил у друзей Дан. А получив утвердительный ответ, снова взял меня за руку и потащил в соседний зал. Да-да, туда где играл оркестр!

Невольно вспомнился Керн и бал, на который я пришла драконом. И столь глупо упущенная возможность танцевать с Дантосом, ощущать его объятия, чувствовать биение сердца и вдыхать пьянящий мужской запах. А ещё видеть сдержанную, но очень счастливую улыбку – именно с такой улыбкой их светлость увлёк меня на паркет и принялся кружить в вальсе.

Ввиду отсутствия поблизости Роналкора, количество направленных в нашу сторону взглядов увеличилось стократно. Уровень общего любопытства взлетел до небес! И хотя мне было, в общем-то, плевать, драконья сущность всё подмечала и даже анализировала.

Немного грустно, но вполне ожидаемо: чувства присутствующих составляли коктейль из неудовольствия, злости, откровенной ненависти и зависти, приправленных толикой… приязни. Угу, кому-то я всё-таки понравилась. Кто-то моё появление в свете и жизни герцога Кернского одобрил!

Впрочем… логика и интуиция подсказывали – окажись на моём месте какая-нибудь Катарина или Виолетта, к ней бы отнеслись не многим лучше. Дантос – слишком лакомый кусочек, чтобы радоваться появлению той, которая его заполучила.

Ну и внешность свою лепту, безусловно, внесла. Да и платье, которое оказалось более чем достойным. Розовые бриллианты на шее и огромный изумруд на безымянном пальце также некоторую роль сыграли. Будь я страшилкой в старомодном, побитом молью наряде, ко мне бы точно отнеслись лучше, а так… обществу оставалось лишь надеяться, что изъян всё-таки есть. Может быть ноги под платьем кривые, может ещё что.

Тот факт, что некоторый изъян действительно имелся, добавлял в происходящее толику истинной печали, но впускать эту печаль в своё сердце я не стала – предпочла отдаться удовольствию танца и посетившему мою жизнь волшебству.

Да, волшебству! А как ещё назвать всё то, что со мной сегодня случилось? В том числе расположенность Ронала, да и всего императорского семейства?

Вот только на этом чудеса не закончились. Когда мы с Дантосом, после нескольких танцев, вернулись в общий зал, случилось самое невозможное из всех невозможных  событий…